Александр Грабовский: Конфликтным комиссиям удалось завоевать доверие

Проблема, я думаю, не только нефтяной отрасли, но и в целом проблема взаимоотношений подрядчиков и покупателей – в том, что и многие сделки, и переговорный процесс ведутся закрыто, что дает почву для «серых» схем и манипуляций. Именно для решения этой проблемы, для того, чтобы вывести вопрос закупки материально-технических ценностей и услуг на более прозрачный уровень, для того, чтоб подрядчик был замкнут не только на конечного покупателя, но и мог донести свои беспокойства как до руководства компании в регионах, так и до высшего руководства, мы создали соответствующий функционал в виде конфликтных комиссий и региональных советов.

Полностью оценить материальный эффект работы конфликтных комиссий, наверное, достаточно сложно, но основной эффект – это эффект прозрачности. Любой подрядчик, который считает себя ущемленным в ходе проведения тендера, может обратиться в конфликтную комиссию. В ней работают представители ТНК-ВР, которые непосредственно с подрядными организациями не взаимодействуют и никакой заинтересованности не имеют. Соответственно, это тот инструмент, который позволяет подрядчику отстоять свое мнение, и, если он прав, – вернуть право участия в тендере. Комиссия может даже порекомендовать отменить проведенный тендер, прецеденты существуют. Эффективность института можно оценивать по динамике работы конфликтных комиссий. Когда мы начинали, с декабря 2010 года и до середины лета 2011-го, жалоб в КК были единицы. Сегодня конфликтные комиссии во всех регионах работают практически в режиме онлайн, собираются раз в неделю – раз в две недели. Могу по Оренбургу сказать, что если у нас до августа 2011 года была одна жалоба, то сейчас их уже более 20, то есть динамика серьезная.

По положению – в течение трех дней. По факту – практически на всех этапах, начиная от предквалификации, заканчивая этапом, когда уже заключили договоры. Тут важен еще один момент. Система ведь выполняет и другую функцию, кроме выстраивания отношений с подрядными организациями. Мы еще и совершенствуем саму систему контрактования, смотрим где какие «минусы» есть в существующей схеме. Был случай, когда контрагент пришел с жалобой по проведенному тендеру, которая сама по себе неактуальна, но в ходе ее рассмотрения возникли вопросы к уже выбранному контрагенту – с точки зрения правдивости предоставления тендерной информации, четкости проведения предквалификационного аудита и т.д. Комиссия перенесла рассмотрение этой жалобы на следующую неделю.

Действительно, бОльшая вопросов не доходит до рассмотрения на КК – либо они находятся за пределами полномочий конфликтных комиссий, либо разъясняются подрядчикам на уровне наших специалистов, и люди понимают, что в той или иной ситуации нет вины компании, это их просчет или недоработка. Этот объем в несколько раз выше того, что доходит до финальной стадии.

Конечно. Контрагенты обращаются за разъяснениями, и наши специалисты дают обратную связь.

Безусловно. В каждом регионе, в котором мы работаем, хотя они территориально достаточно большие, количество подрядных организаций ограничено. И если бы не было доверия, подрядчики бы просто не обращались в конфликтные комиссии. Но то, что люди обращаются, может говорить об авторитете и, самое главное, о доверии к конфликтным комиссиям.

Это естественно, ведь у региональных советов и конфликтных комиссий разные задачи. КК для подрядчика более привлекательный инструмент – потому что есть конкретный вопрос, и на него дается конкретный ответ. Региональный совет – это все-таки некая площадка для сбора мнений. Там собираемся мы – ТНК-ВР и подрядные организации. Мы рассказываем о новшествах, которые собираемся реализовывать в ближайшее время, подрядчики выступают с «наболевшими» вопросами. Но получалась такая ситуация: если нам каждые полгода есть о чем говорить, то подрядные проблемы остаются, по большому счету, одними и те же.

Просто идет дальнейшее развитие процесса. Началось это не сегодня – еще в конце 2011 года, было принято решение проводить региональные советы по тематическим признакам. Безусловно, они совершенно разные, как в регионах upstream’a, так и в регионах downstream’a. Есть своя специфика в капстроительстве, своя – в лакокрасочных изделиях... И это, конечно, более интересный формат, когда собираются представители одной отрасли, общение становится более открытым и продуктивным. Хотя для подрядчиков, я думаю, конфликтные комиссии все равно будут более популярными – понятно почему, потому что это моя личная боль, и я лично очень рад, когда конфликтная комиссия выносит решение в мою пользу, а не в пользу другой компании.

Думаю, что все люди здравые и понимают, что наши требования к подрядчикам вполне разумны и базируются на таких вещах как безопасность, технологичность, добросовестность. Вряд ли кто-то готов оспаривать эти критерии.. Безусловно, многим не нравится то, что мы проводим жесткий предквалификационный отбор, что мы устанавливаем свои критерии по укрупнению подрядных организаций, что мы делим доли рынка так, как нам удобно работать. Многие желают прийти, как раньше, с ручкой, столом и стулом. Сегодня эта ситуация кардинально поменялась. Да, наверное, она в чем-то стала сложнее, но за счет этого мы имеем возможность выбирать лучших, технически оснащенных контрагентов и при этом экономить деньги. Мы открыты для диалога и даем возможность нормальным подрядным организациям иметь определенные преференции: есть статус постоянного подрядчика, есть возможность бонусирования. То есть работайте, доказывайте, и вы будете в этом пуле. И еще, давайте не забывать, что у нас не самая сложная система контрактования среди других компаний

Мы сегодня позиционируем отношения с контрагентами как с партнерами. Мне кажется, это наиболее прогрессивный принцип из всего, что есть в стране.