Новая победа Братского комбината
– Геннадий Васильевич, какова цель вашего визита в Братск?
– С начала года допущено некоторое отставание от планов по заготовке леса. Моя задача – выявить причины и по возможности повлиять на ситуацию. Сразу скажу, что большого беспокойства нет. Проблемы руководство видит и над ними работает. В большей степени волнует низкая производительность многооперационных лесозаготовительных комплексов «Тимберджек». До 15 января они простаивали, но теперь возобновили работу, и есть надежда, что допущенное отставание до конца месяца будет ликвидировано.
– В чем причины этих простоев?
– Прежде всего, технические поломки. Например, есть проблемы с хлыстовым комплексом. Валочная машина, которая была получена год назад, сегодня разобрана и находится в ремонте. Мы обратились за помощью к компании «Джон Дир» – производителю этой техники. Однако поставка запасных частей идет с задержкой, и ремонт продвигается медленнее, чем мы надеялись. Очень много простоев из-за отсутствия запасных частей и у многооперационных машин для сортиментной заготовки леса (харвестеров и форвардеров). По этой причине большая текучесть кадров среди операторов этой техники. Много нареканий по поводу организации обслуживания и ремонта данных машин высказывается руководителями и специалистами лесозаготовительных предприятий в адрес сервисной компании «Тимберджек-Байкал». С одной стороны, понятно, что это новая структура, у которой еще нет опыта и профессионализма. С другой – эта неопытность отрицательно сказывается на наших объемах заготовки. Поэтому мы подталкиваем, подсказываем, а где-то и требуем.
– Наши машины работают менее эффективно, чем на других предприятиях корпорации?
– Это правда. У соседей в Усть-Илимске, например, за прошлый год один комплекс достиг выработки 89,5 тысячи кубометров. Средняя выработка на комплексе у них составила 71,3 тыс. кубометров, а в Братске 46, 1 тыс. кубометров. Здесь есть организационные просчеты, и, чтобы их ликвидировать, надо, не стесняясь, ездить к соседям и перенимать опыт. Устилимчанам есть что показать и чем поделиться (к ним из других регионов России приезжают и учатся). Заниматься организацией работы этой современной техники нужно всерьез и на всех уровнях: пустяков здесь быть не может.
В Котласской группе работа тоже хорошо поставлена. У них машин достаточно много (70, 3 % от общей заготовки осуществляется многооперационной техникой), и они ставят рубежи – в ближайшее время заготавливать 90-95% объемов древесины многооперационной техникой. Конечно, на все 100% не удастся, поскольку лесосеки могут располагаться в таких районах, где пройдет только наша техника.
Они создали учебный центр, где обучают операторов, причем на очень серьезном уровне. Это не просто будущие механизаторы. Они изучают основы ведения лесного хозяйства. Это важно, потому что ужесточаются требования природоохранных организаций. Оператор должен знать, как вести себя в лесу, какое дерево оставить, какое спилить. В Швеции, например, мы видели, что у некоторых деревьев специально спиливают верхушку. Для чего? А для улучшения биоразнообразия, согласно требованиям экологов. «У нас, – отвечают они, – не хватает сухостойных деревьев, поэтому мы спиливаем верхушку, чтобы дерево засохло, а это среда обитания для насекомых и птиц». И операторы это знают. Их обучают в течение года-полутора, а не двух недель, как у нас.
Кроме того, на Котласском комбинате работает сервисный центр, который эффективно обслуживает технику. Когда финны узнали, как хорошо эксплуатируется техника в Коряжме, они удивились. Казалось бы, машина исчерпала свой ресурс, а еще работает и достаточно продуктивно.
– Почему-то все лучшее, как правило, предлагает заграница.
– Отечественное машиностроение только-только начинает восстанавливать свои позиции: получаем отечественную лесозаготовительную технику, которую еще нужно дорабатывать и доводить до состояния, пригодного для эксплуатации. И главное, что производительность, надежность да и условия эксплуатации не те. «Тимберджеки» ни в какое сравнение с нашей техникой, к сожалению, не идут. Правда, и наши производители пытаются создать машины, аналогичные зарубежным. Мы помогаем их испытывать в наших условиях интенсивных лесозаготовок. Но ждать, когда нам сделают хорошие машины, мы не можем – нам сегодня нужно работать и обеспечивать древесиной целлюлозные и деревообрабатывающие производства. Поэтому в первую очередь интерес у нас к современной высокопроизводительной зарубежной технике.
– Геннадий Васильевич, на протяжении нескольких лет Вы занимаетесь вопросами добровольной лесной сертификации. Поделитесь, пожалуйста, когда и как все начиналось?
– Три года назад мы начали работу по добровольной лесной сертификации. На первом этапе ознакомились с самим понятием « добровольная лесная сертификация» и с тем, какую систему сертификации нам внедрять у себя. Остановились на международной системе сертификации FSC (Лесной Попечительский Совет).
– Почему?
– Корпорация работает на широкий международный рынок лесной продукции. Основные наши потребители также ориентированы на эту систему. С изучения их интересов в этом направлении мы, по сути, и начали. Встречались с потребителями, провели ряд семинаров с участием представителей Российского отделения Всемирного Фонда дикой природы (WWF), привлекали международные аудиторские компании, такие GFA и SGS. На всех предприятиях и всех уровнях работникам разъясняли, что такое сертификация и зачем она нам необходима.
– Сегодня можно утверждать, что такое понимание есть?
– Бесспорно. Мнение поменялось кардинально: от полного неприятия до понимания, что 75% средств, затраченных на сертификацию, используется для улучшения технологии лесозаготовок, социальных условий и только 25% – на оплату аудиторских услуг. Предположим, аудиторы предъявляют нам претензии по выявленным нарушениям охраны труда, социальным, экологическим, экономическим аспектам. Естественно, их нужно устранять, а для этого нужны средства и они были выделены. Аудиторы-профессионалы смотрят, как наше лесоуправление соответствует международным требованиям и стандартам. Уровень нашего лесопользования во многом еще надо совершенствовать: внедрять современные технологии лесозаготовок и улучшать организацию всего комплекса лесозаготовительных работ, повышать экономическую эффективность производства, решать социальные и экологические проблемы. На протяжении пяти лет, пока действует сертификат, мы будем постоянно этим заниматься, а аудиторские компании будут ежегодно контролировать, насколько эффективно мы над вышеназванными проблемами работаем.
Затем мы провели выбор аудиторской компании. Выиграла немецкая аудиторская компания GFA в содружестве отечественной компанией «ЕвроПартнер». Этот альянс нам выгоден. Получилась адаптация международных требований к нашим условиям, поскольку требования нашего лесного законодательства по некоторым позициям отличаются от международных, да и менталитет у нас другой. С ними лучше знакомы аудиторы отечественной компании.
В порядке изучения международного опыта в области лесной сертификации мы организовали ряд зарубежных поездок на лесозаготовительные и перерабатывающие предприятия различных фирм. Участвовали в таких поездках представители всех предприятий, в том числе и ваших ЗАО «УЛиЛ» и ОАО «ЦКК». Ездили в Швецию, Финляндию, Данию, Германию. Некоторые побывали в Канаде. Словом, основательно подготовились к проведению добровольной лесной сертификации в корпорации «Илим Палп».
Сегодня процесс идет намного легче. Например, недавно прошедший в ЗАО «УЛиЛ» контрольный аудит показал, что основные условия аудиторской компании выполнены и специалисты предприятия профессионально работают над устранением отмеченных недостатков. Основная их заслуга в том, что люди поняли, что такое лесная сертификация, что она направлена на их же благо, и уже сознательно работают в этом направлении.
– В чем проявляется это понимание?
– Руководители на местах, какого бы уровня или ранга они ни были, стали более четко понимать, что, оказывается, это их проблема - думать об экологии, улучшать бытовые условия рабочих, совершенствовать технологию производства, соблюдать принципы неистощительного лесопользования. Предприятие должно быть экономически устойчивым, социально ориентированным. Все эти параметры говорят о современном устойчивом лесопользовании, которое отвечает международным принципам и стандартам. Я с удовольствием отмечаю, что социальные вопросы встают в один ряд с производственными вопросами, а не как раньше – план любой ценой. Кроме того, специалисты сегодня не проходят мимо, если металлолом раскидан по дорогам или ГСМ из емкости попадает в почву и т.д. Словом, в сознании произошел перелом в сторону нормального цивилизованного лесопользования.
– Каковы новые задачи в этом направлении?
– Сегодня наш отдел ведет формирование пакета предложений для нашего руководства по внедрению системы интенсивного лесопользования в арендованных предприятиями корпорации лесосырьевых базах. Эта система принята в Швеции и Финляндии и с успехом там применяется. Ее основой является уход за лесом в процессе его роста, иначе говоря, внедрение системы ухода за лесом, при которой объем заготавливаемого леса возрастает в 1,5 - 2 раза. Эта система отработана в Псковском модельном лесе и может быть успешно внедрена в условиях нашей корпорации. Цель интенсивного лесопользования – стабильное обеспечение комбината сырьем в достаточном ассортименте и объемах, но в то же время на максимуме возможностей лесного хозяйства. Понятие «съем древесины» с одного гектара увеличивается в этом случае в разы. Мы должны быть эффективными хозяевами в нашей арендной базе. Об этом говорится и во вновь принятом Лесном кодексе. Если мы будем теперь вести лесное хозяйство согласно его положениям, то с максимальной пользой для экономики наших предприятий, но на основе требований лесного законодательства. На это обращают внимание и аудиторы лесной сертификации. Хватит, дескать, рубить сплошняком, надо внедрять более цивилизованные способы рубок. В этом и состоит наш следующий этап. Это наша стратегия, наша перспектива развития.
– Сколько времени, вы полагаете, займет внедрение такой модели?
– В целом, лет пять-десять. В этом году мы планируем сделать наработки, получить одобрение и согласовать все вопросы с руководством. Привлечь науку, проектировщиков, экономистов, подготовить проект методики финансовых расчетов. Нас поддерживают в наших начинаниях Всемирный фонд дикой природы и Всемирный банк. В России такая модель уже разрабатывается. Например, в Сегежском ЦБК. Мы хотим внедрить ее на свои предприятия. Возможно, раньше это будет в Коряжме.
– Так уж повелось, что котлашане у нас в корпорации – пионеры во всех начинаниях. А мы как-то все отстаем.
– Да, но они, во-первых, ближе к Европе. Штаб-квартиры многих природоохранных организаций, таких, как Гринпис, Всемирный фонд дикой природы, находятся там. Соответственно, и требования потребителей продукции Котласского ЦБК формируются с учетом их политики в области охраны природы. На Северо-Западе сконцентрирован значительный потенциал научных и проектных институтов. Близость развитых в технологическом отношении стран также способствует успешному внедрению передовой техники и технологии в лесозаготовительном производстве Котласской группы предприятий. Вам, конечно, в этом отношении сложнее. Но тем не менее новые передовые формы организации труда у вас тоже успешно внедряются, и мы надеемся, что этот процесс необратим. Это я говорю уже о стратегии. А по текущей ситуации ваш комбинат – второй в корпорации, который после Котласского ЦБК приобрел право маркировать продукцию логотипом FSC. Это, я считаю, большая победа всех, кто был задействован в этом процессе. ЗАО «УЛиЛ» было очень сложно, поскольку специфика такова, что предприятия территориально разбросаны. Но они эти трудности преодолели. В свою очередь, ЦКК прошел сертификацию цепочки поставок, «Балтлес» получил аналогичный сертификат. Теперь все требования FSC выполнены, и комбинат получил право маркировки готовой продукции логотипом FSC.
– Следующим будет Усть-Илимск?
– Да. У них также лесозаготовители получили сертификат по лесопользованию. Теперь слово за комбинатом. Как только УИ ЛПК получит сертификат, они также приобретут право маркировки своей продукции соответствующим логотипом.
– Как мы смотримся в этом направлении в масштабе страны?
– Летом прошлого года правление FSC впервые проводило свое заседание в России, а именно в Петербурге. В одном этом факте заключается признание заслуг в осуществлении лесной сертификации в масштабах всей страны. В России очень резко за два-три года возросли объемы сертифицированных лесных площадей. В настоящее время сертифицировано 10 млн. гектаров леса, из них 5 млн гектаров находится в арендной базе Илим Палп. Корпорация в настоящее время – первая в стране по объемам сертифицированных площадей, а сибирские предприятия Илим Палп – несомненные лидеры в Иркутской области.
– Чтобы вы пожелали нашим работникам накануне столь знаменательного события по отправке первой партии маркированной продукции?
– Желаю всем лесозаготовителям и переработчикам Братской группы предприятий корпорации Илим Палп уверенности в завтрашнем дне и стабильности в работе. Надеюсь, что наши с вами усилия в области совершенствования производства и лесной сертификации эту уверенность и стабильность обеспечат.
