Для чего это ей нужно
И тогда я ему сказала про «хлебную карточку». Это здорово и почти несбыточно, когда любимый человек и «хлебная карточка» в одном лице. Я такую счастливую женщину видела. Она была моей близкой подругой. Муж ее уж такой «хлебной карточкой» был, что свои колготки и его носки она никогда не стирала, а сразу в мусор выбрасывала. Вместе с ним она моталась по стране, была и боевой подругой, когда от рэкета отбивались, и секретарем-референтом, когда переговоры с поставщиками вели, и кассиром-бухгалтером, когда нечистый на руку персонал пришлось разогнать. Словом, вместе они пуд соли съели, пока смогли первую в своей жизни машину купить и квартиру. И вот, когда настало время детей поднимать и жить мирной счастливой жизнью, в один невыносимо жаркий летний день он пришел домой раньше обычного, неуклюже прилег на диван и умер от инфаркта сорокалетним. И осталась она одна, на руках двое малолетних детей и «хлебная карточка» под крышкой гроба.
Мы тогда ее из запоя месяц вытаскивали. Думали - не справится. Но она оказалась не просто сильной, а остервенело сильной. Из домохозяйки в бизнесменшу за какие- то полгода превратилась. Дело его развила и продолжила. Слез ее с похорон больше никто так и не увидел. Однажды лишь свидетелем оказалась, как она губы себе в кровь искусала, когда на кидалово по бизнесу попала. Только у женщины этой, когда она замуж выходила, никакого желания «хлебную карточку» заполучить не было. Был ее Серега студентом-фарцовщиком, когда ей кольцо в советском ЗАГСе на палец надевал и когда бежал с ней на руках по облезшим ступеням студенческого общежития.
А потом своему собеседнику я поведала историю из жизни «про хлебную карточку» другой моей близкой подруги. Они тоже любили друг друга, встретились совсем юными. Он - начинающий юрист, жесткий, готовый к серьезной карьерной гонке, а она - студентка, обворожительная, хрупкая, все понимающая, тонкая и ранимая. О «хлебной карточке» девушка не думала, потому как возлюбленный был гол как сокол. А его покорила не столько ее красота, сколько глубокая внутренняя одухотворенность и такт. Шли годы, голый соколик оперился, пересел на «мерседес», обзавелся, как это и полагается к «мерседесу», любовницами, и уже наивная одухотворенность супруги стала вызывать у него раздражение, порой переходящее в злобу. А она никак не могла понять, куда делся тот мальчик, который так нежно любил ее всего десять лет назад, все ждала прежней любви и прежней человечности. А когда поняла, что не дождется, решила подать на развод. Только развода не случилось, потому как к тому времени она своих средств к существованию не имела, поскольку много лет по его настоянию не работала. А «хлебная карточка» ей сказала: «Хочешь жрать – терпи, и детей отберу».
Следующей историей, что должна была послужить ответом на вопрос, зачем женщине и от кого независимость, была жизнь моей покойной родной сестры. Катенька, наша младшенькая, была синеглазой рыженькой девочкой, чистой и верной. Домоседкой была, шила и вязала, пироги и торты стряпала, мечтала о муже и доме, чтобы любил и берег, чтобы защищал и детей кормил. На настояние родителей получить образование или профессию отвечала, что хочет быть женщиной и это и есть ее профессия и призвание. На предостережения близких: «Не ходи за богатого, они за деньгами людей не видят» отвечала, что любима и таинственно улыбалась. Счастливой женщины не получилось. Остались только непутевый вдовец, маленькая дочь да неутешные слезы родителей.
И когда я ему свою сокровенную боль про сестренку поведала, поняла, что тошнота подступает к горлу, и что тошнит меня от него и от его рассуждений о «хлебных карточках». И тогда я решила добить его примитивную сущность другой невымышленной историей о настоящей любви.
Он был женат и работал водителем маршрутного такси в Улан-Удэ. И случился у него шоферский роман с путаной, что часто к маршрутчикам в салон подсаживаются с предложением нехитрых услуг. Братва над чувствами странной парочки подтрунивала, а когда пацан вдруг не по-пацански исчез и его жена пришла на собрание трудового коллектива, обеспокоенная долгим отсутствием мужа, всерьез загрузилась. Стали искать. Вызывал тревогу тот факт, что отец семейства исчез без вещей. Вести пришли издалека, из деревни. Оказывается, влюбленные: водитель почему-то в тапочках и путана - приехали к его бабушке за благословением и поддержкой. Бабушка, основательная женщина старой закалки, влюбленных выставила с проклятиями, девушку направила в церковь грехи замаливать, а негодного развратника - в семью. И деваться им было некуда. Вернулись. Шоферский люд говорил: «Ладно, братан, погулял и будет». Только девчонку свою гонимый всеми водитель не бросил. Поселились они у друга в гараже, и стали вместе жить впроголодь, и на маршруте вместе работать. Он за рулем, она за кондуктора. Когда устанет, она его подменяла. Работали без выходных. Братва пальцем у виска покрутила, а потом рукой махнула, что делать - любовь. И однажды ему на маршруте за рулем плохо стало, скрутил мужика нешуточный приступ язвы, тяжелая, полная стрессов жизнь и работа без выходных дали о себе знать безжалостными симптомами. Рассказывают, что она спасла ему жизнь и еще всем остальным в салоне. Схватила руль, остановила микроавтобус, без паники высадила пассажиров и, не дрогнув, пока он корчился и кричал в салоне от боли на бешеной скорости доставила его в больницу. Потом еще и в приемном покое билась как волчица, требуя немедленной операции. После этого случая над ними уже никто не смеялся.
По правде сказать, женщине, действительно, не нужна независимость. Женщине нужно мужество, чтобы выжить, сохранить детей и остаться собой. А уж как вы это мужчины называете, неважно. От того, как называть, сути дела это не меняет.
