Кто заплатит за мост в будущее?
С середины 90-х годов на нужды образования государство с каждым годом стало выделять все меньше средств. Спустя десять лет на долю высшей школы приходилось лишь 1,5% бюджетных расходов (для сравнения, в 1950 году затраты на образование составляли почти 14% от бюджета страны). Чтобы выжить, вузы вынуждены были постоянно увеличивать прием студентов на платной основе. К чему это привело, мы видим уже сегодня - университеты стали все больше выпускать специалистов, не владеющих элементарными профессиональными знаниями и навыками. Недавно на встрече выпускников пришлось услышать, как преподаватель жаловался своим бывшим студентам на современных недорослей, которые, готовясь к защите дипломного проекта на электротехническом факультете, не знают, что такое «подстанция».
Между тем обучают студентов те же преподаватели, которые читали лекции их родителям. Они по-прежнему владеют необходимыми знаниями и умеют донести их до слушателя. Но, будучи обыкновенными людьми, вынуждены встраиваться в существующую систему коммерциализации образования. Правда, не у всех это получается.
Поймать конъюнктуру может не каждый. Не секрет, что в учебных заведениях, не очень-то беспокоящихся о своем добром имени, зачеты и экзамены можно сдать за определенную денежную сумму. И понятно, что уважающие себя академические преподаватели старой закалки к такому цинизму оказываются не готовы и подобные учебные заведения покидают по принципиальным соображениям.
К оттоку значительной части наиболее квалифицированных специалистов привела и низкая оплата труда. По той же причине не желает заниматься педагогической или научной деятельностью и талантливая молодежь. В результате средний возраст преподавателей вырос, средний уровень квалификации понизился, что также сказывается на уровне образования.
Но парадоксально, что все больше молодых людей ориентируется на получение высшего образования как одной из составляющих жизненного успеха. С 1996 по 2007 годы число вузов выросло более чем на 25%, причем в основном рост шел за счет негосударственных учреждений. За это же время число студентов увеличилось почти в 2,5 раза, в том числе в государственных вузах — в 2,1 раза, а в частных — в 6,4 раза. Между тем многие преподаватели сетуют на «демотивированность» современных студентов. С одной стороны, все хотят учиться в университете, с другой стороны, не все знают, зачем им это нужно.
По утверждению инициаторов модернизации образования, плата за обучение побуждает студентов ответственнее относиться к занятиям, повышает качество образования. Но на деле получается обратное.
У поступивших в вуз по конкурсу, то есть на бюджетной основе, все учебно-воспитательные показатели в целом заметно лучше, чем у коммерческих студентов. Почему, по мнению многих профессиональных педагогов, платное образование априори не может быть качественным? Одна из главных причин в том, что в России, в отличие от большинства зарубежных стран, за студентов, пришедших в университет со школьной скамьи, платят их родители. Естественно, не зная цену рублю, молодые люди не стремятся отрабатывать инвестиции, вложенные в их будущее. К тому же в большинстве случаев в высшую школу приходят не за профессией, а за престижем. Или вообще не понимают разницу между этими двумя понятиями. Дело в том, что платное образование не всегда дает профессию и уж тем более не гарантирует трудоустройство. Например, в Европе молодые люди из семей со средними доходами приобретение высшего образования считают пустой тратой денег. Именно поэтому там так популярны колледжи, дающие ремесленные, профессиональные навыки. А к высшему образованию стремятся наиболее талантливые и, стало быть, более мотивированные граждане или те, кто готов за расширение собственного кругозора и статус отдать самостоятельно заработанные деньги. Поэтому в Европе и Америке студенты преклонного возраста не вызывают гомерического смеха у своих однокурсников. Там высшее образование зачастую расценивается как роскошь и блажь для тех, кто за него платит. А для тех, кому платят, - как коммерческий продукт, услуга, ничем не отличающаяся от услуги дантиста или пластического хирурга.
Но для российского человека образование, по счастью, продолжает оставаться категорией нравственной, которая программирует будущее. Именно благодаря этому отличию, которое российская школа унаследовала с советских времен, когда образование было доступным, бесплатным и обязательным для каждого интеллигентного человека, Россия и по сей день остается самой читающей страной в мире, а специалисты советской академической школы - по-прежнему востребованными за рубежом. Именно поэтому (кто долго был за границей, знает) российские врачи, преподаватели и музыканты вызывают панический страх в конкурентной борьбе у своих коллег-эмигрантов из других стран. Все это еще больше убеждает в том, что качественное образование как категория национальная, духовная не достигается посредством рыночного торга между интеллектуальными субъектами. И совершенно никаких сомнений не вызывает тот факт, что уровень и способы образования нации – это ее ментальность, образ жизни, интеллектуальный капитал, а стало быть, и стратегическая безопасность. А стратегическая безопасность - это уже государственные интересы. А государственные интересы не могут быть предметом торга и способом извлечения прибыли коммерческими субъектами.
По мнению заведующего кафедрой экономической динамики МИФИ, профессора и бывшего политика Сергея Глазьева, реформа образования, как и реформа здравоохранения, идет по пути коммерциализации и формализации. Профессор обеспокоен тем, что государство максимально пытается сбросить ответственность за состояние школы - средней и высшей. Расходы на образование в нашей стране в 3 раза ниже, чем в Европе, Америке и Японии. Сергей Глазьев убежден, что отечественное образование нужно не реформировать, а финансировать и реанимировать.
Между тем опыт соседнего Китая, в котором, между прочим, государственные интересы находятся под жесткой опекой коммунистической партии, демонстрирует весьма печальные последствия коммерциализации образования. Еще в апреле прошлого года власти Китая вынуждены были официально признать, что реформа образования дала неудовлетворительные результаты. По сообщению гонконгского журнала «Кайфан», даже официальные китайские СМИ не смогли опровергнуть информацию о том, что коммерциализация образования провалилась. Китайские власти вынуждены были констатировать, что 27 млн китайских детей не имеют возможности получить аттестат зрелости.
Один из бывших партийных работников коммунистической партии Китая считает коммерциализацию образования нездоровой тенденцией, оказывающей огромный негативный эффект не только на экономику страны, но и на ее внутриполитическую стабильность. Китайский экс-чиновник констатирует, что в Китае получение образования пока еще является самым надежным путем изменить материальный и социальный статус. Однако его недоступность для талантливых детей из бедных семей ставит под угрозу возможность формирования дееспособной и социально ответственной политической элиты.
Помимо того что коммерциализация образования создает в обществе классовую напряженность и провоцирует недовольство малообеспеченных слоев населения существующей социальной несправедливостью, она еще и дезориентирует потребителей, продавая модные, но совершенно невостребованные на рынке специальности. Поэтому сегодня вузовский диплом не гарантирует его обладателю рабочее место. Канула в лету система распределения молодых специалистов, благодаря которой осуществлялась тесная связь между рынком потребления молодых специалистов и вузами, их выпускающими. Сегодня можно выучиться на юриста или на мало понятную настоящим профессионалам специальность экономиста, но никогда не стать ни тем, ни другим в реальной жизни.
А инженеры, врачи, учителя, на которых растущий спрос и непрекращающийся дефицит, в профессию не идут, потому как зарплата смешна и социальные преференции в виде квартиры и статуса даже в конце тоннеля не светят. Вот и получается, что педагоги делают вид, что учат, а студенты притворяются, что учатся. И если первые вряд ли удовлетворены сложившимся положением дел, то вторые почему-то не думают о том, как они будут работать в энергетике, не зная, что такое «подстанция».
Еще одним серьезным недостатком коммерциализации образования стало размножение частных платных вузов, многие из которых даже не имеют лицензий и выдают липовые дипломы. Сомнение вызывает и доступное дистанционное обучение. Оно, конечно, может быть эффективным, но только в том случае, если учащиеся действительно способны к самостоятельной учебной деятельности. Но, увы... Сегодня даже в обычных вузах преподаватели вынуждены значительную часть студентов, особенно из числа платников, постоянно «подпинывать», заставлять посещать лекции и семинары. Поэтому не стоит удивляться, если за дистанционным обучением вдруг обнаружится скрытая торговля дипломами.
И совершенно недопустимо соглашаться с теми, кто аргументирует необходимость платного образования для якобы справедливого распределения расходов. Согласно этой точке зрения, за образование должны платить те, кто в нем нуждается, а именно родители и студенты. В образовании нуждается общество, потому что для его цивилизованной жизнедеятельности нужны интеллект, кадры и инновации, а они синтезируются знаниями, которыми оперирует человек, которого, в свою очередь, кто-то должен выучить. И именно такие люди, обладающие знаниями, опытом и навыками, а не нефть и газ, являются самым дорогим капиталом. Если кто помнит, это очень хорошо понимал известный финансист Джордж Сорос, инвестировавший за пятнадцать лет в российских ученых через гранты более 1 млрд долларов.
Поэтому качественное образование нужно каждому из нас. Ведь каждый из нас ходит к врачу, у каждого либо дети, либо внуки ходят в школу, и все мы хотим получать качественные услуги. Мы летаем на самолетах, ездим в поездах, ложимся под нож хирурга и ждем адекватных грамотных решений от власть предержащих. Мы все хотим иметь в начальниках грамотного руководителя с широким кругозором, а не узколобого вороватого гоголевского персонажа, думающего только о сиюминутной личной выгоде. А значит, мы не хотим, чтобы нас лечили, учили и нами руководили неучи и бездарности. Если мы этого не хотим, то нельзя допустить, чтобы наши дети оказались в положении 27 млн китайских детей, не имеющих возможности получить аттестат зрелости.
Профессор кафедры психологии МГУ Александр Асмолов убежден, что образование - не парикмахерская, его нельзя сводить к сфере услуг. На его взгляд, образование не может быть категорией экономической. К его словам можно добавить, что образование категория стратегическая, определяющая любой экономический успех. Между тем пока все сводится к тому, что проблемы финансирования образования пытаются решить за счет частных, а не государственных средств. И результатом такого подхода может стать только деградация общества. Ведь национальная сила и мощь государства измеряется не только достижениями в футболе и на Евровидении.
Россия вступила в Болонскую конвенцию, ввела двухступенчатое образование и теперь, по мнению Министерства образования и науки, наши выпускники без проблем смогут устраиваться на работу в западные компании, потому что наши дипломы там перестанут быть волчьим билетом. Хотя трудоустраиваться на Западе теоретически можно было и без всякой Болонской конвенции - заплати деньги за Оксфорд, закончи его и нанимайся куда хочешь. Только вот Оксфорды-то заканчивали, а на работу почему-то не трудоустраивались. В связи с этим остается большой вопрос: будут ли востребованы наши специалисты в европейских компаниях после наших «оксфордов». Ведь до настоящего времени российские специалисты выдерживали конкуренцию за рубежом только потому, что получили образование в классической советской высшей школе. А что до наших в Оксфорде и наших из российских «оксфордов», то они вряд ли смогут выдержать конкуренцию с коренными жителями страны, тем более если за образование заплатил папа.
Образование – это не прихоть, это мост в будущее, а за строительство моста нужно платить, чтобы не оказаться в прошлом или на дне пропасти. Строить мост и его содержать обязано государство, потому что проход по мосту должен быть бесплатным для всех. Частное лицо может платить только за свободу выбора: не хочешь идти через мост пешком - плати за комфорт в «кадиллаке». Все очень просто, и все реформации уже давно придуманы и давно пройдены нашими предшественниками, потому что как бы ни ругали советский режим, но равных его научным достижениям и качеству образования на тот момент в мире не было.
