Как отходы превращаются в доходы
Стоит признать, что порядком набившая оскомину сентенция о том, как российское общество заимствовало у западного мира присущие ему потребительские ценности, но не переняло должной системы утилизации образующихся в результате такого поведения отходов, все же имеет право на очередное повторение. Причем смысл этого нравоучительного подчеркивания вовсе не философский, но практический.
Чем дольше содержание этого изречения будет соответствовать действительности, тем выгоднее этот порок переходного периода отечественной экономики будет эксплуатироваться западными СМИ в целях дискредитации России в глазах мировой общественности как «грязной, заваленной мусором, варварской» страны. Тем больше будет ухудшаться экологическая обстановка и социальное самочувствие граждан от безгранично расширяющихся свалок. Нелепее будет выглядеть государство и вообще вся хозяйственная система на фоне того, что сегодня практически весь цивилизованный мир перерабатывает бытовые отходы и извлекает из этого материальную прибыль.
Дело в том, что, согласно современному определению, понятие «бытовые отходы», проще говоря мусор, означает вещества, признанные непригодными для дальнейшего использования в рамках имеющихся технологий и подлежащие утилизации путем сжигания или захоронения. Сегодняшний же уровень научно-технического развития позволяет перерабатывать более 40% от общего объема таких остаточных элементов человеческой жизнедеятельности. В России подобный коэффициент полезного действия мусора едва ли равен 1% (в основном это металлы). Все остальное лежит на полигонах твердых бытовых отходов (ТБО), что называется, мертвым грузом.
В то же время немалую часть того, что можно легко обнаружить на наших свалках, можно отнести к ограниченным природным ресурсам, на восполнение которых не хватит времени существования человеческой цивилизации. Неразумным выглядит захоронение и менее дефицитных материалов, потому как закончившие свой жизненный цикл и переработанные изделия зачастую становятся более дешевым источником многих веществ, чем в случае их естественной добычи. Так, например, в Европе результаты переработки химических отходов – вторичные полипропилен и полиэтилен закупаются предприятиями, производящими пластиковый ширпотреб (за исключением изделий, входящих в непосредственный контакт с пищевыми продуктами и лекарствами), как минимум, в два раза дешевле рыночной цены первичных, как следствие, и более низкая себестоимость конечного продукта. Кроме того, многие отработавшие свой век продукты, попадая на свалку и вступая в контакт с окружающей средой, становятся ее загрязнителями.
Не царское дело
При этом показательно, что сложившаяся ситуация с отсутствием четко выстроенной хозяйственной политики в отношении отходов, не является наследием советской эпохи. Надо отдать должное СССР – в этой стране вопросам утилизации мусора путем его переработки придавалось довольно важное значение, причем все строго на государственном уровне. Стоит вспомнить, например, унифицированные бутылки для молока или привлечение пионеров для сбора макулатуры и металлолома.
Именно на волне демократических преобразований и начала рыночных отношений в магазинах перестали заворачивать колбасу и мыло в универсальную бумагу. В стране появились маркетинговые агенты, цель которых, как известно, прямо противоположна идее разумного потребления, а вместе с ними, кроме всего прочего, появились и продукты на прилавках во всевозможных упаковках, в таре из различных материалов со всеми вытекающими из этого на сегодня последствиями.
Впрочем, как показывает опыт, в российском обществе по-прежнему бытует стереотип, что вопросами сбора, вывоза и утилизации мусора должно в лице муниципалитетов заниматься государство. Лучшие же примеры зарубежного опыта свидетельствуют о том, что проблемы, связанные с использованием бытовых отходов, заканчиваются с тех пор, когда ключевую роль в этом деле начинает играть частный бизнес при активном участии власти и общества.
Существуют, конечно, и не самые лучшие примеры. Так, например, на территории одного из итальянских регионов под названием Кампания, и в особенности в его центре – Неаполе, эти вопросы являются прерогативой частного капитала настолько, что национальное правительство недавно ввело в эту провинцию вооруженные силы. Дело в том, что местные представители «мусорного бизнеса», чаще квалифицируемые как члены организованной преступной группировки «каморра», справляются со взятыми на себя коммунальными обязательствами из рук вон плохо – улицы Неаполя буквально завалены бытовыми отходами.
Образцом же для подражания в этом деле можно представить США и некоторые страны Западной Европы. Здесь государство выступает лишь в качестве регулятора – например, устанавливает дифференцированные тарифы на смешанный и отсортированный мусор или законодательно принуждает промышленников брать на себя часть расходов на переработку производимой ими упаковки. В остальном же, то есть в вопросах касающихся непосредственно сбора, вывоза, сортировки и утилизации мусора, власть этой страны не принимает никакого участия. При правильной организации данный бизнес является настолько эффективным, что в этом нет никакой нужды. Под правильной же организацией следует понимать практически безотходную и высокодоходную переработку мусора, в процессе которой все, что горит, - переделывается в товары народного потребления, а все, что гниет, – в газ метан, которым потом заправляются мусоровозы.
У нас же в стране получается нечто среднее между описанными выше примерами: мусор является серьезной проблемой, но государство не видит необходимости в нее вмешиваться. Все инициативы российских властей в этом направлении за последние годы, по большому счету, можно свести к двум фактам. Это утверждение классификатора отходов, согласно которому каждому виду мусора в зависимости от источника его происхождения присваивается идентификационный номер, и принятие Федерального закона N 131 «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», 16 статья которого возлагает все функции по организации сбора, вывоза, утилизации и переработки отходов на муниципалитеты.
Мусор в деловом мире
Изучив региональный опыт нашей страны, можно прийти к выводу, что качество решения этого вопроса изменяется пропорционально величине городской свалки. Муниципальные власти таких образований, как Москва, Питер, Казань, Нижний Новгород и им подобные по масштабам, организовали процесс извлечения «добавленной стоимости» из мусора относительно успешно. Однако стоит заметить, что сделано это было отнюдь не за счет создания условий для отечественного бизнеса, но в результате прихода на городские свалки достаточно поднаторевших в этом вопросе европейских корпораций.
Эксперты объясняют это как более высоким уровнем конкурентоспособности западных инвесторов, так и не особо сильными притязаниями на доминирование в этой отрасли со стороны российских предпринимателей. По мнению большинства из них, прибыль от переработки российского мусора будет уходить за границу до тех пор, пока власти не начнут серьезно поддерживать бизнес в этом вопросе. Так, например, по мнению директора Падунской коммунальной компании Владимира Дягилева, предпринимательское сообщество пока не готово вкладывать «миллионы долларов» в соответствующие промышленные мощности ни морально, ни физически. На первых порах это должно быть сделано за счет бюджетных средств более высокого уровня и на тех или иных условиях передано под управление бизнеса. Кроме того, Владимир Дягилев рассказал, что однажды им и еще несколькими братскими предпринимателями уже инициировалась попытка организации сортировки бытового мусора, но безуспешно. И, как оказалось, дело даже не столько в отсутствии интереса к такого рода концессии со стороны власти, сколько в ментальной неготовности местного населения трудиться на соответствующем предприятии.
Именно особенности нашего менталитета лежат в корне проблемы развития цивилизованного процесса обращения с отходами, считает большинство специалистов. Так генеральный директор ООО «Жилкомсервис» Николай Заплатин считает, что ждать существенного перелома в этой ситуации в ближайшее время вряд ли стоит: «Если уж полноценного понимания того, как надо относиться к отходам собственной жизнедеятельности, до сих пор нет в таких развитых по современным меркам государствах, как Канада и Эстония, то где уж нам».
Дело муниципально-бытовое, оно же житейское
Такого понимания, в большинстве своем, в нашей стране действительно не существует. Например, проведенный в начале этого года в Иркутске социологический опрос, направленный на выяснение готовности населения самостоятельно сортировать собственные бытовые отходы по разным мусорным контейнерам (для бумаги, стекла, пищевых отходов и т.д.), выяснил, что только 15% опрошенных согласны на это предложение. Остальные высказались резко отрицательно, аргументируя это тем, что в этом случае нужно иметь дома как минимум три мусорных ведра.
Как показал наш опрос, опубликованный в прошлом номере «БЛ», подобные настроения преобладают и в Братске. Поэтому, предвосхищая все социологические исследования, в рамках муниципальной целевой программы «Охрана окружающей среды и обеспечение экологической безопасности населения города на 2007-2011 годы», местной администрацией предусмотрено строительство мусоросортировочного предприятия с полигоном твердых бытовых отходов в центральной части города за счет привлеченных средств ЗАО «Чистый город». На эти цели городским бюджетом запланированы инвестиции в размере 21, 5 миллиона рублей. Впрочем, по словам генерального директора ЗАО «Чистый город» Валерия Аверьянова, этих средств едва ли хватит на все подготовительные мероприятия к основанию такого рода производственных мощностей. Только один заказанный специалистам проект этого комбината обойдется городу в сумму, превышающую 13 миллионов. Непосредственную же стоимость оборудования, необходимого для возведения сортировочного предприятия на арендованных ЗАО «Чистый город» у муниципалитета полигонах ТБО, Валерий Аверьянов предварительно оценил в 70 миллионов рублей.
Как сообщила и.о. председателя комитета промышленной политики администрации Братска Галина Голубкова, при разработке проекта будет предусмотрена установка линии сортировки мусора с выделением полезных фракций, в частности, полиэтилена, пластика, стекла, металла. Оставшийся мусор, запрессованный в плотные брикеты, предполагается захоронить на полигонах твердых бытовых отходов.
Кроме того, представитель администрации заявила, что в городе уже успешно работают предприятия по переработке вторичного сырья: полиэтилена, пластмассы и автомобильных шин. Продуктами переработки вторсырья является тротуарная плитка, кирпич, черепица. Так, производство по переработке автомобильных шин организовано администрацией города совместно с ИП «Митюгин», который стал победителем торгов на право заключения муниципального контракта по оказанию услуг для организации этого производства. Цех по переработке 990 тысяч тонн в год отходов резинотехнических изделий введен в эксплуатацию еще в 2007 году, а расположено это предприятие в двенадцати километрах от ж/р Падун. Впрочем, сама же Галина Голубкова странным, противоречащим названию программы образом отметила, что «сжигать отработанные покрышки недопустимо». С экологической и экономической точек зрения лучше использовать их для производства других изделий, а также резиновой крошки, используемой в дорожном строительстве.
Из содержания выше обозначенной муниципальной программы с общим бюджетом в 9 миллиардов рублей можно также выделить мероприятия, направленные на повышение уровня экологических знаний и культуры обращения с отходами у населения города. Как отмечает Галина Голубкова, особое внимание в вопросах соответствующего образования должно быть уделено подрастающему поколению. В связи с этим она привела примеры необходимости продолжения активной работы по созданию детских и молодежных экологических отрядов, проведения городских акций «Посади дерево» и «Чистый берег», месячников по благоустройству и санитарной очистке территории города с проведением городского субботника.
Эпилог
В заключение следует сказать о том, что, пока готовился этот материал, Сбербанк опубликовал информацию, согласно которой это полугосударственное учреждение, повышает процентные ставки на кредиты юридическим лицам. Теперь заемный капитал для российского бизнеса станет на 1-3 % дороже, а то и выше, учитывая, что примеру СБ, занимающему 40% этого рынка, вероятно, последуют и частные банки.
В условиях недоступности зарубежных источников «дешевого» кредитования, эта банковская инициатива вряд ли станет катализатором дорогостоящего проекта всероссийской «чистки» накопившихся полигонных объемов. Дело в том, чтобы копируемая из практики развитых стран система утилизации заработала полноценно, а не эрзацем, как в случае с потребительскими запросами, в эту сферу необходим приход большого количества агентов. Это частный капитал, который, как нельзя не согласиться с господином Дягилевым, должен быть сформирован при ответственной поддержке государственного уровня. Например, такой, как создание благоприятных кредитно-финансовых условий для малого и среднего бизнеса. При которых в процессе сбора, вывоза и утилизации бытовых отходов будут уместны понятия «прибыль, «конкуренция, «разделение труда» и «реклама».
До тех пор, вероятно, на большинстве отечественных свалок будут зарабатывать лишь те россияне, что предпочитают называть себя бездомными. В остальных же случаях это станет прерогативой иностранных корпораций. Оно, казалось бы, и не жалко, этого «добра» у нас много, пусть и перерабатывают наш мусор. Да только что-то подсказывает, что не пойдут эти крупные западные фирмы дальше городов с миллионным населением, где существуют огромные сырьевые базы для максимально быстрой окупаемости дорогостоящих проектов линий сортировки отходов и прочих. Государство должно обратить пристальное внимание на это большинство и содействовать не только крупному столичному и региональному бизнесу, но и конъюнктуре на местах. Потому что, как показывает наш опыт, одними общими законами типа «О местном самоуправлении» нельзя решить проблему национального масштаба. Нужна серьезная политическая воля, которая бы сделала работу государственной финансово-кредитной системы выгодной для всех экономических участников, а особенно малому и среднему бизнесу, представители которого, по убеждению той же власти, должны стать доминирующим классом в будущей России.
