Бизнес как дыхание

Иркутский предприниматель Дмитрий Маценко относится к редкой породе людей со стальным характером и несгибаемой волей. Когда-то один очень упрямый молодой человек твердо решил для себя, что он и его близкие никогда не будут ни в чем нуждаться. Одного намерения, впрочем, было мало. Дмитрий Юрьевич оказался на редкость целеустремленным человеком. Начинал, как большинство таких же, как он, предпринимателей, с поездок за товаром в Китай, но вскоре благодаря одержимости и способности нестандартно мыслить с нуля, без протекции создал собственную компанию. Она сегодня превратилась практически в индустриально-торговый холдинг, который осваивает современные международные технологии и дает работу почти пяти тысячам жителей города Иркутска. Там, где остальные шли проторенным известным путем, не решаясь на эксперименты, Дмитрий Маценко всегда стремился найти приемы и технологии, которые позволяли экономить ресурсы и силы. Эти выигранные у конкурентов преимущества стали залогом его успеха. Именно поэтому Дмитрий Юрьевич главными условиями успеха любого дела считает конкуренцию и профессионализм. Для него не проблема найти выход из самой невероятно сложной ситуации, что он и делал не раз. Однако сейчас речь уже не о частном. Дмитрий Маценко решил стать публичным человеком, заняться политикой.

— Я всегда ее сторонился, становление собственного бизнеса не позволяло, что называется, изучить тему, а заняться тем, что мне мало понятно — не в моих правилах. В моей жизни был такой непродолжительный период, когда мы торговали только оптом. И вот мы были такие огромные, но для власти невидимые. И вы знаете, у нас вообще не было никакой головной боли. Но остановиться в развитии мы не могли, тем более, когда вокруг было столько пустых ниш. Сотрудничая с голландцами по оптовым поставкам, мы увидели современные магазины самообслуживания — супермаркеты. Это был совершенно новый, новаторский для нас формат торговли. И мы загорелись этой идеей, захотели, чтобы в Иркутске появилась цивилизованная торговля. Поэтому в 2000 году мы открыли первый супермаркет в городе — «Цезарь» на Ямской. Мы, конечно, понимали, что он не был супермаркетом в классическом смысле, как того требуют стандарты международной торговли. Но это был первый магазин самообслуживания, нечто среднее между классическим супермаркетом и магазином у дома. Это был прорыв, и я, как мальчишка, радовался, что открыл современный магазин в районе, где вырос. Понимаете, мы пошли в розницу не потому, что хотели только заработать, не это было главной мотивацией. В опте у нас были большие обороты, мы и за пределами области торговали. Мы хотели, чтобы в Иркутске тоже все было, как у цивилизованных людей. Это только на первый взгляд так выглядит, что единственной движущей силой предпринимателя является получение прибыли. На первоначальных этапах это действительно так, но когда бизнес развивается и осваивает новые направления, растет и степень социальной ответственности перед обществом. И на каком-то этапе ты ловишь себя на мысли, что о деньгах ты уже и не думаешь, они перестали быть целью, а стали средством, инструментарием, таким же, как гаечный ключ для сборщика машин. И в голову приходят совсем другие мысли.

— Вы зря иронизируете. Мысли о вечном тоже приходят. Но прежде я хочу сказать, что, когда деньги всего лишь средство, бизнес становится естественным, как дыхание. Для меня делать бизнес — это значит развиваться, идти дальше. Это становится такой же потребностью, как дышать. Мой бизнес уже не может развиваться отдельно от города, ведь мы даем рабочие места иркутянам, создаем определенную инфраструктуру. И теперь я понимаю, что городская власть должна стать моим союзником и единомышленником. Предпринимателю нельзя стоять на месте, он должен думать и действовать быстро. Так же быстро и эффективно должны работать властные структуры, помогая решать различные вопросы. Для создания механизмов взаимодействия между властными структурами и бизнесом, на мой взгляд, нужно сделать еще очень много. Кроме того, есть один верный способ разобраться в этой ситуации — в эту власть пойти. А теперь о вечном. Я стал успешным, потому что много работал. Когда-то я нуждался в деньгах, но когда они у меня появились, я не забыл те свои ощущения, когда говорил себе: «Я никогда не буду так жить, и я не хочу такой жизни для своих близких». Я это очень хорошо помню, поэтому, как только у нас появилась возможность, мы стали заниматься меценатством. И все больше им занимаемся. Мы делаем это не для известности и славы, без помпы и презентаций. И оказавшись во властных структурах, я смогу еще больше сделать в этом направлении.

— Дело в разнице подходов и целеполагании. Я объясню. До определенного момента мы не участвовали в городских программах частно-государственного партнерства и не претендовали на бюджетные средства. Иными словами, мы не просили у власти преференций и ощущали себя свободными. Но вот у нас возникла потребность помогать городу и людям, которые в нем живут. И выяснилось, что я эту помощь вижу несколько иначе, чем сейчас принято. Я не хочу просто отдавать деньги, чтобы кто-то решал, как их распределить. Я представляю это иначе. Помощь должна быть адресной. Я должен знать, какой детсад, какая школа, на что пошли вложенные средства? Я хочу знать, кто получил эти деньги и на что потратил. Часто я высказываюсь на этот счет резко, и не всем это нравится. Не всегда интересы совпадают. Тогда я стал думать, может быть, я сам найду эту школу и этот детсад, но тогда мне придется создавать еще одну компанию, которая занимается изучением потребностей нуждающихся. Но где я кадры возьму, с ними и без того, в торговле например, — сплошная головная боль, вечный бой за качество услуг. Я и так вынужден был создать строительную компанию, охранное агентство, потому что никто строить и охранять нормально не мог и не хотел. Что же мне теперь и для того, чтобы меценатством заниматься, компанию создавать? Подумал и решил, что если у меня нет инструмента для распределения средств на меценатство, а система благотворительных фондов не эффективна, я должен этот инструмент создать, и не только для себя, но и для других бизнесменов. Как это сделать? Только став частью власти.

— Пусть обвиняют. Нет смысла доказывать, что я белый и пушистый. Кто сказал, что, если я буду заниматься лоббизмом в отношении бизнеса, это будет городу во вред. Как может быть плохо городу от того, что в нем будет благоприятная инвестиционная среда, конкуренция, которая всегда приводит к снижению цен и повышению качества услуг. Кому от этого будет плохо? Городу, его жителям? Вам будет плохо, вашим друзьям? Куда хуже вот так, как сейчас, когда в городе имеет место нецивилизованный подход к торговле, конкуренция низкая, профессиональный уровень кадров такой, что впору впасть в отчаяние. У нас нет федеральных сетей, а между тем в Сибири есть города, где на каждом перекрестке по четыре магазина стоит. Вот это и называется конкуренцией.

Бизнес не может жить в замкнутом пространстве, каждый день надо учиться, как правильно продавать, а иначе придут федеральные и международные сети и поглотят наши рынки. Будущее ведь не за барахолкой, а за современными торговыми центрами, спроектированными и построенными по требованиям международных сетей, а не приспособленными, как у нас сейчас, из бывших заводов. Спросите, зачем они нам нужны, эти центры. Они нужны для того, чтобы к нам зашли известные бренды, такие, например, как Zara. У них новая коллекция висит только 14 дней, после распродается с 30- и 70-процентной скидкой. Представляете, вот такие у них объемы и такой уровень. А у нас бывает так, что обувь купили, в сезон не распродали и спрятали на склад, а через год вытащили и снова продают по достаточно высокой цене. Так вот, когда у нас будут современные торговые площади, у нас появится широкий выбор качественных товаров, настоящие, а не фиктивные распродажи и цены снизятся.

— Их необходимо построить, но так, чтобы их себестоимость не была запредельной, иначе аренда будет высокой, а следовательно, и товар дорогим. И вот тут возникает вопрос: создание таких торговых центров в нашем городе — это корыстный интерес предпринимателей или все же общая потребность, от реализации которой извлекут выгоду все. Где в этом случае находится граница между лоббизмом частного бизнеса и интересами общества? Распознать ее трудно, а может, ее и вообще нет, ведь бизнес рождается из удовлетворения потребностей общества, разве не так? Но лучше я объясню на примере. Известно, что я строю «Silver Mall». Горожанам может показаться, что это обычное здание, которое ничем не отличается от того, что стоит рядом. Однако между ними огромная разница. То, что строится, будет отвечать современным международным требованиям, и туда можно будет завести известные торговые сети. А то, что рядом, это реконструированное здание, в котором торгуют мелкие франшизеры, поставляющие товар из Польши, Турции и Китая. Так вот, чтобы мне его построить, мне нужны квоты на иностранную рабочую силу, потому что другой у нас нет. Но я понимаю, что квоты дают только на строительство социальных объектов, а торговый центр им быть не может. И тогда я предлагаю властям: «Давайте я построю детский сад там, где вы скажете, но вы мне тогда за это, в рамках наших договоренностей, дайте квоту на 1 тыс. человек для моего строительства, потому что с этой рабочей силой стоимость строительства одного квадратного метра мне обойдется дешевле, даже если я построю детсад». Разве это плохо? Для наших иркутских ребятишек появится красивое новое здание детского сада, и себестоимость торгового центра станет ниже, а значит, и цена товаров в нем. Всем только польза, только так и можно обеспечивать развитие.

— Совершенно верно, когда оно есть, это говорит о том, что власть и бизнес находят компромисс, а вслед за ним приходят и конкурентная среда, и благоприятный инвестиционный климат, а это необходимые составляющие для движения вперед всех нас. Пользу частно-государственного партнерства власть понимает, для нее это неоспоримый факт, понимают это и люди бизнеса. Я уверен, что это партнерство может развиваться быстрее и эффективнее, если в муниципальные органы власти придет больше успешных людей, которые готовы отдавать, и не только материально, но и интеллектуально. Должны прийти те, кто готов отдавать, а не брать, и, если таких людей станет больше, верю, мы сможем добиться положительного результата. Так будет неизбежно, так должно быть, потому что, когда корысти становится слишком много, от нее инстинктивно освобождаются, таковы законы выживания общества.