Образцово-наказательный процесс

Сегодня, 7 июля, Кировский районный суд Иркутска вынес неожиданно суровый приговор высокопоставленным чиновникам региона, обвиняемым в создании коррупционной схемы по распределению квот на привлечение иностранных работников. Вопреки просьбам государственного обвинения суд назначил пять лет колонии строго режима со штрафом 4,7 млн рублей за посредничество во взяточничестве Семену Крутю, считавшемуся виртуозным чиновником, поскольку он сохранял должность министра социального развития Иркутской области при четырех губернаторах. Несмотря на просьбы прокуратуры об условном сроке, дочь Крутя Юлия Журавлева также получила пять лет колонии, но общего режима, со штрафом 5 млн рублей, его знакомый, иркутский предприниматель Николай Щербаков — четыре года колонии строго режима со штрафом 4,7 млн рублей. Требования гособвинения суд поддержал лишь в части наказания бывшему первому замминистра экономического развития региона Рите Низамовой, которая получила девять лет колонии со штрафом 121,7 млн рублей, ранее оцененным адвокатами как нереальный для исполнения.

— Я не понял, как это произошло, — только и смог сказать Щербакову его адвокат Николай Шеметов после объявления приговора.

Сам директор консалтинговой компании сначала ободряюще подмигивал своему приятелю, присутствовавшему на заседании в качестве слушателя, а после оглашения приговора резко изменился в лице. Общаться защите с осужденными дальше не дали, поскольку решением суда все фигуранты дела были взяты под стражу в зале судебных заседаний, и адвокатам пришлось удалиться.

— Ничего не понятно, — так же озадаченно заметила уже в коридоре адвокат Риты Низамовой Людмила Мухачева.

— Раньше суд был образцово-показательный, а теперь он — образцово-наказательный, — горько констатировал еще один адвокат экс-чиновницы Олег Казиков.

Удивление защиты было понятно, ведь менее двух недель назад в ходе прений адвокаты выражали горячую благодарность гособвинению за справедливые, по их мнению, требования и рисовали своим подзащитным совершенно иные судебные перспективы, не связанные с тюремным заключением. Так, защитник Семена Крутя, которому гособвинение потребовало дать 7,5 лет условно, попросил суд о снисхождении и назначении экс-министру минимально возможного наказания за посредничество при взяточничестве. Адвокат Александр Савинок даже попытался заверить суд, что его подзащитный не догадывался о том, что совершает преступление.

— Семен Круть — просто обычный грамотный российский гражданин, — отметил Александр Савинок. — Он откликнулся на просьбу о помощи и дал несколько советов. То, что передача денег за получение квоты означает дачу взятки, изначально понятно юристам либо юридически грамотным людям. Не понимая своей роли, подзащитный перешел незримую черту, которую обычный человек сразу не видит, но юристы называют преступлением. Им двигало, в первую очередь, желание помочь.

Впрочем, неудивительно, что эти доводы суд не убедили. По мнению наблюдателей, Семен Круть является одним из опытнейших чиновников, знатоком российского законодательства, «теневым» бизнесменом, влиятельной в Иркутской области персоной, но уж точно не простым обывателем, не способным увидеть «незримую черту». А о бескорыстии Семена Крутя, наверное, только и осталось, что слагать легенды.

Выступление в прениях трех адвокатов Риты Низамовой было более обстоятельным, поскольку она единственная из четырех фигурантов отрицала на судебных заседаниях свою вину. Адвокат Низамовой Сергей Негамутзянов попросил суд назначить экс-чиновнице условный срок и снизить установленный гособвинением штраф. По мнению защитника, на преступление Низамову толкнула служебная зависимость от вышестоящего начальства, а штраф в размере 121,7 млн рублей нереален для исполнения. Кроме того, он напомнил суду о смягчающем обстоятельстве — у Низамовой есть несовершеннолетний ребенок.

В ходе выступления защитников экс-чиновницы, которое затянулось на два дня, адвокаты даже попросили суд переквалифицировать статью обвинения экс-чиновницы с получения взятки на мошенничество, в котором Рита Низамова тут же и призналась. По словам защитницы Людмилы Мухачевой, Низамова приняла участие в мошеннической схеме, согласно которой с работодателей собирались средства за содействие в предоставлении квот на иностранную рабочую силу, но в реальности участники схемы эту помощь оказать не могли.

— Низамова неоднократно говорила о том, что сама не решает вопрос предоставления квот, что подтверждается стенограммами разговоров других фигурантов дела, — отметила Людмила Мухачева. — Показания работников регионального правительства свидетельствуют о том, что окончательное решение о предоставлении квот на иностранную рабочую силу принимается в Москве. Ни Низамова, ни ее вышестоящее начальство, организовавшее эту схему, не могли повлиять на этот вопрос. Распространение ими информации о возможном содействии за определенную плату является ничем иным как мошенничество.

Адвокат предпринимателя Николая Щербакова, обратившегося к «политическому тяжеловесу» Крутю за помощью в вопросе получения квот на иностранную рабочую силу, также попытался оправдать своего подзащитного. «Первоначально никаких разговоров о деньгах не велось, — подчеркнул Николай Шеметов. — Когда Щербаков узнал о том, что Низамова требует деньги за оказание содействия в привлечении квот на иностранную рабочую силу, он не согласился. Однако впоследствии он узнал, что если денег не будет, представляемые им фирмы не получат квот на иностранную рабочую силу. Поэтому он вынужден был согласиться на предлагаемые условия».

Обвинив, таким образом, в вымогательстве взятки в особо крупном размере Риту Низамову, адвокат бизнесмена попросил освободить от уголовной ответственности своего подзащитного и не назначать ему за дачу взятки в особо крупном размере даже условный срок в 7,5 лет, о котором просило гособвинение. А защита дочери Семена Крутя Юлии Журавлевой, для которой прокуратура не требовала лишения свободы, попросила суд снизить сумму назначаемого ей штрафа с 12 млн до 10 млн рублей, а также отсрочить выплату до достижения ее ребенком 14-летнего возраста.

По иронии, просьба о снижении суммы штрафа Журавлевой стала единственной, к которой суд прислушался. За посредничество во взяточничестве и дачу взятки в крупном размере ей был назначен штраф 5 млн рублей, но к нему добавили отбывание наказания в колонии общего режима в течение пяти лет. Суд также рассмотрел просьбу об освобождении от уголовной ответственности Николая Щербакова и пришел к заключению, что это было бы возможно только в случае, если бы предприниматель после дачи взятки Рите Низамовой немедленно сообщил об этом в правоохранительные органы. Поскольку сотрудничать со следствием Щербаков начал значительно позже, суд назначил ему четыре года колонии строго режима со штрафом 4,7 млн рублей.

В приговоре, оглашенном судьей, больше всего внимания было уделено оценке доводов в пользу Риты Низамовой, которые в ходе процесса высказывали ее защитники и отдельные свидетели. Так, показания ее бывшей подчиненной Ольги Мартихаевой, которая, выступая на суде в качестве свидетеля, заявила о невиновности Низамовой, были расценены судом как недостоверные. Суд решил, что они были вызваны желанием помочь экс-чиновнице, поскольку опровергаются словами других свидетелей. В то же время заявление Низамовой о явке с повинной, которое якобы было составлено под давлением, а также показания всех остальных свидетелей суд посчитал, напротив, достоверными. Все требования защиты были признаны судом несостоятельными, и суд приговорил Риту Низамову к девяти годам лишения свободы и баснословному штрафу в 121,7 млн рублей, о котором просило гособвинение.

Столь суровый приговор был вынесен, невзирая на смягчающие обстоятельства, в том числе наличие у фигурантов несовершеннолетних детей, на которых, по мнению суда, такое решение пагубно не скажется. Жесткость приговора для осужденных, которые были по половому признаку разделены на узников колонии строго и общего режима, смягчило только то, что в срок отбывания наказания войдут два года, проведенные ими в следственном изоляторе и под домашним арестом.

Адвокаты осужденных намерены обжаловать решение суда после того, как в среду, 9 июля, получат копии приговоров.

Илья Новиков