Урок от горностаевой моли
16.07.2014
Фото с сайта http://vk.com
Безобразная гусеница научила иркутян ценить красоту
Этим летом многие жители Иркутска заметили, что на деревьях стало намного меньше горностаевой моли, которая вот уже как третий год раздражает эстетические чувства иркутян. Закутанные в белую паутину яблони и другие деревья стали предметом жарких дискуссий о способах борьбы с вредителем, а также поводом для обвинения городской власти в бездействии. Благодаря юмору иркутян моль даже очеловечилась, стала своеобразным членом общества и обзавелась страницей в соцсетях. Однако этим летом, несмотря на игриво-угрожающие обещания вернуться, очаровательный большеглазый персонаж из примадонны соцсетей внезапно превратился в аутсайдера. Иркутяне очень быстро о ней забыли. Как говорится, с глаз долой, из сердца — вон. Число вредителей заметно уменьшилось, но в мэрии отмечают, что говорить об окончательном избавлении от моли слишком рано. Забытая всеми, безобидная, но омерзительная гусеница научила иркутян очень важным вещам. Несмотря на то, что для иркутской мэрии затяжная борьба с вредителем стала тяжелым испытанием, здесь заявляют, что нет худа без добра. Горностаевая моль пробудила в жителях Иркутска гражданское самосознание, научила их не быть равнодушными. Она разозлила их и подвигла к активному решению городских проблем. Моль стала катализатором, и, если бы ее не было, ее необходимо было бы придумать. Люди поняли ценность зеленых насаждений и осознали, что если бездействовать, то можно и все потерять. Сохранить зеленое городское богатство — это немалый труд, деньги, силы и время, только консолидация усилий, а не взаимные претензии позволят нам справляться с проблемами, которые ставит перед нами жизнь, и зловредная моль только одна из них.
— За три года борьбы с молью нам удалось донести до людей, что деревья — это не то, что растет само по себе, это собственность, частная или муниципальная, которая требует ухода и немалых вложений, — рассказал начальник управления по охране окружающей среды и экологической безопасности комитета по жилищно-коммунальному хозяйству администрации Иркутска Владимир Чубук. — Когда возникла проблема с молью, было издано постановление мэра, в котором рекомендовалось всем ведомствам, управляющим компаниям, коммерческим структурам подключаться к борьбе с вредителем. Однако почти никто не отреагировал, и городская администрация осталась с вредителем один на один. Но муниципалитет просто не имеет полномочий заходить на придомовые, ведомственные территории или территории, принадлежащие коммерческим структурам. В прошлом году на наш призыв уже откликнулись несколько управляющих компаний, в этом году еще несколько.
Взялась из ниоткуда
На самом деле горностаевая моль была в Иркутске всегда, однако масштабы ее распространения не были такими пугающими, она проявлялась лишь локально. Нашествие моли на город началось в 2012 году. Явление сразу стало самой обсуждаемой темой как в СМИ, так и в бытовых разговорах, что, в общем-то, неудивительно — зараженные яблони появились почти в каждом дворе. Реального, физического вреда гусеница никому не причинила, но затянутые, как саваном, белой паутиной, в которой копошатся черные гусеницы, деревья не выполняли своей главной функции — эстетической. Люди с отвращением шарахались от деревьев, боясь, что гусеницы попадают им на голову. К концу июля вредители исчезли, а на деревьях снова стали появляться зеленые листочки, но неприятные впечатления продолжали будоражить воображение иркутян. К тому же в прошлом году история повторилась, а масштабы поражения города вредителем только увеличились.
Почему неприятные насекомые повсеместно распространились по городу за одно лето, точно сказать нельзя. По словам Владимира Чубука, активно размножающихся особей могли завезти практически с любого конца земли. «Горностаевая моль не является карантинным вредителем. То есть даже если при прохождении фитосанитарного контроля в китайских персиках или в яблоках из Казахстана инспекторы заметят взрослых гусениц, партию пропустят, — пояснил он. — А география распространения насекомого настолько широка — это и Юго-Восточная Азия, и Европа, и бывшие советские республики, и Дальний Восток, и регионы Сибири — что угадать, как именно она появилась, невозможно».
Безобидная и мерзкая
Предупредить повсеместное засилье вредителя также было невозможно. Дело в том, что необходимость обработки деревьев ядохимикатами возможна только при превышении порога вредоносности, который определяют по итогам исследований, проводимых зимой. «Специалисты считают количество щитков, под которыми зимуют гусеницы, по отношении к числу деревьев, — рассказал Владимир Чубук. — В 2012 году превышения порога зафиксировано не было, и мы не имели права применять ядохимикаты. Уже на следующий год, который стал пиковым, порог оказался превышен в десять раз».
Волна народного гнева накрыла городскую администрацию, иркутяне атаковали мэрию звонками, писали открытые письма, обвиняя местные власти в пособничестве вредителю. «Дело в том, что как муниципальная власть мы работаем в определенных установленных законом рамках, и наши полномочия ограниченны. Мы изначально понимали, что избавиться от моли нельзя, но задачей нашего управления и не является уничтожение вредителей, мы должны создавать, сохранять, развивать зеленые насаждения, и в этом направлении мы сделали абсолютно все, что могли, — пояснил Владимир Чубук. — Горностаевая моль — насекомое, абсолютно безопасное для человека, а вот ядохимикаты, которыми обрабатывают зеленые насаждения, действительно могут вызывать аллергию, влиять на развитие онкологических заболеваний. Здоровье людей, безусловно, важнее, чем здоровье деревьев, поэтому, проводя химическую обработку, мы старались не перейти ту грань, за которой вреда от нее было бы больше, чем пользы. И нам это удалось».
Между тем решающего влияния на «исход» горностаевой моли химикаты оказать не могут. «Мы сразу говорили, что это природное стихийное явление, оно само возникло и само пройдет через какое-то время. Даже если бы мы не проводили никакой обработки, моль все равно исчезла бы, — подчеркнул начальник управления окружающей среды. — Это подтверждает и опыт других регионов. Например, в Ленинградской области случилась аналогичная ситуация, и там решили, что целесообразнее не принимать никаких мер, потому что для того, чтобы вытравить насекомых, пришлось бы применять такие химикаты, которые нанесли бы серьезный вред окружающей среде. И насекомые все равно исчезли».
Вопреки распространенному мнению, горностаевая моль не наносит серьезного урона и деревьям. Гусеницы могут погубить лишь те зеленые насаждения, которые уже болели или были сломаны, здоровые же растения приходят в себя после того, как из куколок появляются бабочки.
Кипятком ее, огнеметом
Наиболее активные и деятельные граждане пытались поделиться с мэрией своими идеями. Кое-кто советовал ошпаривать гусениц кипятком, один иркутянин предложил уничтожать вредителей своеобразным огнеметом, щадящим деревья, другие просто приводили в пример собственный опыт использования ядохимикатов. «Все эти методы действительно могут быть действенными, а уж то, что с помощью ядохимикатов на своем участке можно раз и навсегда избавиться от моли, совершенно очевидно, — заметил Владимир Чубук. — Но только мы работаем в масштабах города, в котором проживает более 600 тыс. человек и где большинство препаратов использовать нельзя по закону. В Советском Союзе, например, вопрос решали радикально — с помощью авиации поля просто заливали ядохимикатами. Это помогало спасти сельхозкультуры, но вместе с молью на обработанной территории уничтожали все живое — птиц, животных, нанося огромный урон окружающей среде».
Моль в этом году явно сдала свои позиции, но специалисты радоваться не спешат. Вполне может быть, что следующим летом белая паутина снова оплетет город и черная примадонна снова станет предметом общественного негодования. Определить это достоверно можно будет только по итогам исследований порога вредоносности, которые проведут зимой. Несмотря на то, что даже визуально заметно, что моли стало значительно меньше, иркутяне, которые усердно следили за распространением заразы предыдущие два года, положительных перемен даже и не заметили. По крайней мере, никто не торопится звонить в администрацию и благодарить специалистов, хотя гневных звонков мэрия получала шквал.
Дерево, как девушка, заботы требует
— Проблема в том, что люди только сейчас начинают понимать, что зеленые насаждения — это чья-то собственность, это даже роскошь, которую не всякий может себе позволить, — поделился Владимир Чубук. — Сегодня деревья, которые достались нам еще в наследство от СССР, воспринимаются как что-то само собой разумеющееся. Никто не задумывается, что в них вкладывались огромные, как финансовые, так и трудовые ресурсы, все как будто делалось само собой. Теперь за каждое дерево нести ответственность должен его собственник, в том числе за деревья, растущие на придомовых территориях, отвечают владельцы квартир в многоквартирных домах. Наиболее активные управляющие компании и территориальные общественные самоуправления уже взялись за эту работу: они проводят собрания, объясняют людям, что нужно сделать, какие для этого нужны затраты. В свою очередь, наши дендрологи никогда не отказывают в консультациях, выезжают на места, оценивают масштаб необходимых работ.
По мнению Владимира Чубука, необходимость озеленения должна стать частью идеологии не только для власти, но и для общественности и бизнеса. «Обработка ядохимикатами — это самый простой и дешевый из всех видов обработки. Однако деревья требуют комплексного и круглогодичного ухода. Только формовочная обрезка одного дерева обойдется в 3 тыс. рублей, уход за насаждениями в одном дворе может вылиться в десятки и даже сотни тысяч рублей в год, — пояснил начальник управления. — Однако развитие зеленых зон не должно восприниматься как ярмо, обременение, во многих странах это приносит организациям доход и политические дивиденды».
Так, в одном из корейских городов рядом с местным «диснейлэндом» создали большой парк, в который были сделаны большие финансовые вложения. В итоге посещаемость зеленой зоны превысила посещаемость парка развлечений, что сделало ее привлекательной для бизнеса, который и стал там активно развиваться. «Сегодня в Иркутске неплохо развивается такого рода меценатство — мы предоставляем организациям участки, где разбивают скверы и парки, — рассказал Владимир Чубук. — Это не только участки, которые непосредственно расположены возле этих предприятий. Просто для такого вида сотрудничества у бизнес-структур должен быть такой уровень развития, при котором его руководство понимает, что благо нужно делать не только себе, но и другим. Таким способом они могут реализовать свою социальную функцию».
Александрина Дмитриева
— За три года борьбы с молью нам удалось донести до людей, что деревья — это не то, что растет само по себе, это собственность, частная или муниципальная, которая требует ухода и немалых вложений, — рассказал начальник управления по охране окружающей среды и экологической безопасности комитета по жилищно-коммунальному хозяйству администрации Иркутска Владимир Чубук. — Когда возникла проблема с молью, было издано постановление мэра, в котором рекомендовалось всем ведомствам, управляющим компаниям, коммерческим структурам подключаться к борьбе с вредителем. Однако почти никто не отреагировал, и городская администрация осталась с вредителем один на один. Но муниципалитет просто не имеет полномочий заходить на придомовые, ведомственные территории или территории, принадлежащие коммерческим структурам. В прошлом году на наш призыв уже откликнулись несколько управляющих компаний, в этом году еще несколько.
Взялась из ниоткуда
На самом деле горностаевая моль была в Иркутске всегда, однако масштабы ее распространения не были такими пугающими, она проявлялась лишь локально. Нашествие моли на город началось в 2012 году. Явление сразу стало самой обсуждаемой темой как в СМИ, так и в бытовых разговорах, что, в общем-то, неудивительно — зараженные яблони появились почти в каждом дворе. Реального, физического вреда гусеница никому не причинила, но затянутые, как саваном, белой паутиной, в которой копошатся черные гусеницы, деревья не выполняли своей главной функции — эстетической. Люди с отвращением шарахались от деревьев, боясь, что гусеницы попадают им на голову. К концу июля вредители исчезли, а на деревьях снова стали появляться зеленые листочки, но неприятные впечатления продолжали будоражить воображение иркутян. К тому же в прошлом году история повторилась, а масштабы поражения города вредителем только увеличились.
Почему неприятные насекомые повсеместно распространились по городу за одно лето, точно сказать нельзя. По словам Владимира Чубука, активно размножающихся особей могли завезти практически с любого конца земли. «Горностаевая моль не является карантинным вредителем. То есть даже если при прохождении фитосанитарного контроля в китайских персиках или в яблоках из Казахстана инспекторы заметят взрослых гусениц, партию пропустят, — пояснил он. — А география распространения насекомого настолько широка — это и Юго-Восточная Азия, и Европа, и бывшие советские республики, и Дальний Восток, и регионы Сибири — что угадать, как именно она появилась, невозможно».
Безобидная и мерзкая
Предупредить повсеместное засилье вредителя также было невозможно. Дело в том, что необходимость обработки деревьев ядохимикатами возможна только при превышении порога вредоносности, который определяют по итогам исследований, проводимых зимой. «Специалисты считают количество щитков, под которыми зимуют гусеницы, по отношении к числу деревьев, — рассказал Владимир Чубук. — В 2012 году превышения порога зафиксировано не было, и мы не имели права применять ядохимикаты. Уже на следующий год, который стал пиковым, порог оказался превышен в десять раз».
Волна народного гнева накрыла городскую администрацию, иркутяне атаковали мэрию звонками, писали открытые письма, обвиняя местные власти в пособничестве вредителю. «Дело в том, что как муниципальная власть мы работаем в определенных установленных законом рамках, и наши полномочия ограниченны. Мы изначально понимали, что избавиться от моли нельзя, но задачей нашего управления и не является уничтожение вредителей, мы должны создавать, сохранять, развивать зеленые насаждения, и в этом направлении мы сделали абсолютно все, что могли, — пояснил Владимир Чубук. — Горностаевая моль — насекомое, абсолютно безопасное для человека, а вот ядохимикаты, которыми обрабатывают зеленые насаждения, действительно могут вызывать аллергию, влиять на развитие онкологических заболеваний. Здоровье людей, безусловно, важнее, чем здоровье деревьев, поэтому, проводя химическую обработку, мы старались не перейти ту грань, за которой вреда от нее было бы больше, чем пользы. И нам это удалось».
Между тем решающего влияния на «исход» горностаевой моли химикаты оказать не могут. «Мы сразу говорили, что это природное стихийное явление, оно само возникло и само пройдет через какое-то время. Даже если бы мы не проводили никакой обработки, моль все равно исчезла бы, — подчеркнул начальник управления окружающей среды. — Это подтверждает и опыт других регионов. Например, в Ленинградской области случилась аналогичная ситуация, и там решили, что целесообразнее не принимать никаких мер, потому что для того, чтобы вытравить насекомых, пришлось бы применять такие химикаты, которые нанесли бы серьезный вред окружающей среде. И насекомые все равно исчезли».
Вопреки распространенному мнению, горностаевая моль не наносит серьезного урона и деревьям. Гусеницы могут погубить лишь те зеленые насаждения, которые уже болели или были сломаны, здоровые же растения приходят в себя после того, как из куколок появляются бабочки.
Кипятком ее, огнеметом
Наиболее активные и деятельные граждане пытались поделиться с мэрией своими идеями. Кое-кто советовал ошпаривать гусениц кипятком, один иркутянин предложил уничтожать вредителей своеобразным огнеметом, щадящим деревья, другие просто приводили в пример собственный опыт использования ядохимикатов. «Все эти методы действительно могут быть действенными, а уж то, что с помощью ядохимикатов на своем участке можно раз и навсегда избавиться от моли, совершенно очевидно, — заметил Владимир Чубук. — Но только мы работаем в масштабах города, в котором проживает более 600 тыс. человек и где большинство препаратов использовать нельзя по закону. В Советском Союзе, например, вопрос решали радикально — с помощью авиации поля просто заливали ядохимикатами. Это помогало спасти сельхозкультуры, но вместе с молью на обработанной территории уничтожали все живое — птиц, животных, нанося огромный урон окружающей среде».
Моль в этом году явно сдала свои позиции, но специалисты радоваться не спешат. Вполне может быть, что следующим летом белая паутина снова оплетет город и черная примадонна снова станет предметом общественного негодования. Определить это достоверно можно будет только по итогам исследований порога вредоносности, которые проведут зимой. Несмотря на то, что даже визуально заметно, что моли стало значительно меньше, иркутяне, которые усердно следили за распространением заразы предыдущие два года, положительных перемен даже и не заметили. По крайней мере, никто не торопится звонить в администрацию и благодарить специалистов, хотя гневных звонков мэрия получала шквал.
Дерево, как девушка, заботы требует
— Проблема в том, что люди только сейчас начинают понимать, что зеленые насаждения — это чья-то собственность, это даже роскошь, которую не всякий может себе позволить, — поделился Владимир Чубук. — Сегодня деревья, которые достались нам еще в наследство от СССР, воспринимаются как что-то само собой разумеющееся. Никто не задумывается, что в них вкладывались огромные, как финансовые, так и трудовые ресурсы, все как будто делалось само собой. Теперь за каждое дерево нести ответственность должен его собственник, в том числе за деревья, растущие на придомовых территориях, отвечают владельцы квартир в многоквартирных домах. Наиболее активные управляющие компании и территориальные общественные самоуправления уже взялись за эту работу: они проводят собрания, объясняют людям, что нужно сделать, какие для этого нужны затраты. В свою очередь, наши дендрологи никогда не отказывают в консультациях, выезжают на места, оценивают масштаб необходимых работ.
По мнению Владимира Чубука, необходимость озеленения должна стать частью идеологии не только для власти, но и для общественности и бизнеса. «Обработка ядохимикатами — это самый простой и дешевый из всех видов обработки. Однако деревья требуют комплексного и круглогодичного ухода. Только формовочная обрезка одного дерева обойдется в 3 тыс. рублей, уход за насаждениями в одном дворе может вылиться в десятки и даже сотни тысяч рублей в год, — пояснил начальник управления. — Однако развитие зеленых зон не должно восприниматься как ярмо, обременение, во многих странах это приносит организациям доход и политические дивиденды».
Так, в одном из корейских городов рядом с местным «диснейлэндом» создали большой парк, в который были сделаны большие финансовые вложения. В итоге посещаемость зеленой зоны превысила посещаемость парка развлечений, что сделало ее привлекательной для бизнеса, который и стал там активно развиваться. «Сегодня в Иркутске неплохо развивается такого рода меценатство — мы предоставляем организациям участки, где разбивают скверы и парки, — рассказал Владимир Чубук. — Это не только участки, которые непосредственно расположены возле этих предприятий. Просто для такого вида сотрудничества у бизнес-структур должен быть такой уровень развития, при котором его руководство понимает, что благо нужно делать не только себе, но и другим. Таким способом они могут реализовать свою социальную функцию».
Александрина Дмитриева
