— Выходит, что трудовой контракт чиновникам составлять ни к чему, и будет он подписан или нет — это неважно. С увольнения Низамовой прошло уже столько времени. Привлекли ли кого-нибудь к ответственности за то, что так получилось с ее контрактом? Какие-то выводы хоть сделаны? — вопрошал в отчаянии адвокат Низамовой Олег Казиков. — Мы же должны, в конце концов, воспитывать людей в судебном заседании. Может быть, все правительство работает без контракта, может, нами руководят неизвестно кто!
Эмоциональные вопросы защитника, не имеющие прямого отношения к рассматриваемому делу, вызвали показания свидетелей о том, что служебный договор экс-замминистра экономического развития региона Риты Низамовой был оформлен ненадлежащим образом, в частности, там не стояло ее подписи. Кроме того, Низамовой, вероятно, не успели разъяснить ее обязанности, о чем также может свидетельствовать отсутствие подписи под должностным регламентом чиновницы. Однако судья Светлана Почепова прервала речь защитника: «Мотивируйте, какое отношение к рассматриваемому уголовному делу имеет вопрос о привлечении кого-то к какой-то ответственности».
— Я как гражданин РФ имею право знать, кто мною руководит! — возмутился Олег Казиков.
— Почему это нужно выяснять в рамках нашего уголовного дела? — уточнила судья.
— А меня туда не пускают! — махнул рукой защитник в сторону представителя Минэкономразвития Приангарья Анастасии Салахутдиновой, которая давала свидетельские показания. — Удостоверение мне не дают, хотя выдают его, судя по всему, всем подряд и не регистрируют эти удостоверения.
В ответ Анастасия Салахутдинова, работающая в кадровом отделе министерства, только назвала отсутствие подписи на документе формальным. «Трудовые отношения возникают при фактическом допущении работника к работе, даже если контракт оформлен ненадлежащим образом, — подчеркнула представитель министерства. — То, что контракт был оформлен ненадлежащим образом, не означает, что он не был заключен. По нему человеку выплачивали деньги, у нее шел стаж работы. Это проблема Риты Низамовой, что на контракте не стоит ее подпись, с нашей стороны все было выполнено».
Суд также не удовлетворил ходатайство стороны защиты об истребовании из числа вещественных доказательств и исследовании указанного контракта и других служебных документов Риты Низамовой, которые, с точки зрения адвокатов, могли бы разрешить все сомнения. Как пояснила судья, документы, относящиеся к вещественным доказательствам, не могут быть истребованы у стороны обвинения без ее желания.
Замечания у защиты вызывал и еще один документ из материалов дела — протокол явки с повинной Риты Низамовой. «Данный документ составлен в отсутствие защитника лицом, которое не уполномочено проводить данное следственное действие, — отметил Олег Казиков. — И поручение следователя на проведение этих действий в материалах дела не имеется. Кроме того, как указывается в протоколе явки, данное следственное действие проведено в четыре часа утра. Специального документа, разрешающего такие действия, в деле также нет. Но самое интересное в том, что этот протокол не включен в объем обвинения, которое предъявляется Низамовой».
Невзирая на доводы защиты, суд последовательно отказался как исключить документ из материалов дела, так и требовать от гособвинителя Сергея Волкова, чтобы тот не обнародовал содержание протокола. Согласно документу, явка чиновницы с повинной состоялась поздно ночью после ее задержания и обнаружения в ее машине черного пакета с 1 млн 739 тыс. рублей, по версии следствия, переданных ей в качестве взятки дочерью бывшего министра социального развития Приангарья Семена Крутя.
После протестов адвокатов можно было подумать, что показания, данные их подзащитной следователю, полностью подтвердят обвинение, с которым перед началом судебного следствия Рита Низамова не согласилась. Во время своего первого допроса, оформленного протоколом, обвиняемая подтвердила факт существования преступной схемы по распределению квот на привлечение иностранных работников, однако ответственность за ее создание перенесла на вышестоящее начальство, а также свою подругу, работавшую в другом областном государственном учреждении.
Согласно обнародованным показаниям Низамовой, данных следствию, она ранее была вовлечена в указанную коррупционную схему и даже получила за свою роль 375 тыс. рублей, но не могла реально влиять на решение межведомственной комиссии по миграции, которая занимается распределением квот на иностранную рабочую силу между частными предприятиями региона. Как заявила обвиняемая следствию, Семен Круть попытался «замкнуть» на нее компании, нуждающиеся в иностранцах и готовые за это платить, однако она не стала с ним связываться, чтобы «не портить себе репутацию». Экс-замминистра, согласно протоколу, также отметила, что не брала взятку из рук дочери Крутя Юлии Журавлевой, объяснив это тем, что пакет с наличными деньгами ей был подкинут на заднее сидение автомобиля.
— 11 мая 2012 года Юлия позвонила мне и сказала, что хочет со мной встретиться. Мы встретились 12 мая около гостиницы «Интурист» примерно в 17.00-17.20, — следует из слов Риты Низамовой, зафиксированных протоколом явки с повинной. — Юлия села в машину и спросила, когда будет очередное заседание межведомственной комиссии. Сказала, что компании согласны. Достала из сумки черный пакет, положила его на заднее сидение. При этом сказала: «Вот, возьмите». Я пакет не взяла, просто не ожидала, что она принесет наличные деньги. Деньги я не брала и не присваивала их, о сумме также не знала.
Адвокаты намерены вновь просить суд исключить данные показания из материалов дела. «МК Байкал» будет следить за развитием событий.
Судебное следствие по делу Крутя и Низамовой запнулось на вещдоках
